Александр Клейн

Как будто не было 150 лет изучения этого вопроса… О, времена!

«Собственность» – это понятие историческое. Не в том смысле, что формируется в течение времени, или что нужно смотреть не «в коннотации термина» – которого, замечу, нет и быть не может, причем не только по причине сложности этого понятия, для чего Маркс вместо примитивного «определения», «дефиниции», «термина» вводит такое понятие как «категория», которое, вижу, современные филосо… – впрочем, ладно, никого не критикуем!.. – не только по причине сложности этого понятия, но потому что его ни в виде категории, ни в виде термина – не существует.

Еще в своей ранней работе – до «Капитала» – Маркс пишет что-то вроде «плюнь в глаза тому, кто скажет, что можно объять необъятное», – о, простите, – это Козьма Прутков – кыш! кыш! – а Маркс говорил, так начинается его работа «Нищета Философии, или Анти-Прудон»: «Плюнь в глаза тому, кто задаст тебе вопрос «что такое собственность?»». Т.е. даже вопрос задавать такой – это вопиющая безграмотность и непонимание, а уж отвечать на него… Но прошло 150 лет, мир, естественно, развился. Выросли ввысь новые дети.

Собственность – историческое понятие в том смысле, что собственность капиталистическая – это совсем не то, что собственность феодальная. Суть собственности – общественные отношения. В разные эпохи они – разные. Именно они наполняют конкретным смыслом понятие «собственность».

Говоря простыми словами: Если ты мой раб, то даже твоя жена принадлежит мне. И дети (кто-то там о теле вспоминал). А не то, что ложки-поварешки твои и кобыла худая. И здесь у нас в «обществе личной зависимости», если слыхали, что феодализм так называется, мы и слыхом не слыхивали про ваши представления о собственности, как и о том, что можно заключать какие-то договора… – какой может быть договор между лично зависимым рабом и его хозяином в обществе «личной зависимости»?

Да вон Екатерина Секонда (ударение на «о») – запретила под страхом смертной казни крестьянам жаловаться на своих хозяев, закрепостила русский народ окончательно! Шучу. Не под страхом смертной казни, – Екатерина II Великая либералка была, с Руссо переписывалась, Дидро библиотекарем у нее был, – смертную казнь она отменила.

Поэтому за жалобы – просто битиё батогами (толстые такие палки) и ссылка в Сибирь в каторжные работы. Ну закуют, ну по этапу прогонят, ну понятно условия не очень, но ведь не смертная же казнь?

А при коммунизме – другая собственность, как и справедливость. Совсем другая, нежели при капитализме.

При капитализме что справедливо? – По труду. Мы с тобой одну работу выполняем, одинаково получаем.

Ты пьешь-гуляешь, я 2-х детей обществу ращу. Я зарплату на троих делю, ты – на одного. Я время ответственно трачу и силы на воспитание подрастающей смены общества, ты… ну, понятно.

Справедливо?

По капиталистическим меркам «каждому по труду» – да.

А по коммунистическим? По коммунистическим – ты гнида, я человек, мне медаль, тебя в тюрьму.

А при социализме, при переходном строе право – еще Ленин писал – капиталистическое.

И нормы справедливости – капиталистические.

И собственность – капиталистическая.

Но с целой кучей оговорок, что типа «личная собственность» – пожалуйста, а «частная» – смертная казнь. В 1930-х «за предпринимательство», в 1970-х за «спекуляцию» и «валютные сделки» – расстрел. …Ах, собственность!? А пулю?

В Северной Корее до сих пор так. Только вместо пули – то пираньи, то огнемет. И язык нерусский. Уж, на что мы, японцы, корейцев ненавидим – никогда не простим им ни 1274 ни 1281 (особенно!) год, – и то жалко.

Собственность – это всё. Это полный комплекс всех отношений в обществе – базовых, определяющих общественно-экономическую формацию, и плюс всякие – много! – тонкости и обстоятельства.

Вон, прямо перед Французской революцией, великой, – чтобы смолоть муку – из своего зерна! – вези только исключительно на эту мельницу! мельницу хозяина участка, на котором ты проживаешь. – Да вон же, за рекой?!.. и чище, и дешевле, и помол тоньше! вы же свои жернова вон уже сколько не меняли, у вас уже не мука, а крупчатка!.. – Нет, нельзя! только здесь! только задорого! только у меня! мне в карман! – эта система «баналитет» называется. Чтобы ее и много другого подобного феодального не было, мы и революцию нашу, Великую, французскую, делали…

А у вас, вообще, людей продавали направо и налево. Такое только в Америке было. У вас 1861-м отменили, там – в 1862-м. …Но у них хоть негров продавали, а у вас – прям своих, живых… ужас!

Что у тех, что у других – собственность… а, ладно. Воры и грабители.

Какая собственность в Бухенвальде?

Под Москвой каналы тоже строили… ааа!..

Короче, какие отношения – такая и собственность.

Но всегда люди мечтали, чтобы все справедливо было. Чтобы у всех всё поровну было. Грек какой-то – чуть ли не Платон! – так и писал типа, мечтал – …«чтобы у каждого зерна вдоволь было, и вина, и одежды, и по 3 раба».

Вот на этой счастливой ноте и закончим про собственность и справедливость для всех людей!

Раб не мог распоряжаться своей собственностью. Но мог.

Великая революция собственности, закончившаяся Великой Хартией Вольностей, установила принцип «Раб моего раба — не мой раб». Это был маленький шаг коней английских баронов, но больший шаг для человечества.

Да, принцип «вассал моего вассала не мой вассал» — разрушил систему рабства, хотя бы в привилегированном слое общества… Он, этот принцип, и сейчас неприменим ни в армии, ни в корпорации, ни в чиновничьей иерархии, ни в имперской структуре. Он — коан и диалектика. Он — парадокс и нонсенс. Но именно по этой причине он взломал инфраструктуру рабства и взрастил зерно свободы. И мелкое островное государство, где состоялось подписание этой Хартии Вольностей — действительно, Великой — в 1215 году — установила свое культурное, экономическое, финансовое и военно-политическое влияние по всей Земле. Вот, что значит свобода. И вот что значит рабство.

Собственность при свободе – одно. При рабстве – другое. При коммунизме – третье. При конфуцианстве – четвертое. При римской республике – пятое. При римской империи – шестое. При советской власти – седьмое. И так – 18 000 раз.

Другими словами, на абстрактный (!) вопрос «что такое собственность?» нет ответа. Его просто не может быть. Только дураки могут думать, что он есть. Но не дураки знают: нужна конкретика (!) с учетом всего-всего – всех 18 000 или 72 000 000 обстоятельств. Только тогда можно дать ответ на этот вопрос.

«Истина – конкретна», как говорил Ленин. Или, что то же самое – «только дурак может задать вопрос «что такое собственность?»», – это говорил Маркс, критикуя философа-экономиста Прудона.

Повторю. То, что я говорю, было широко известно 150 лет назад. А сейчас… – О, времена! и эти… о! – нравы!